Завершилась 7-я встреча Клинической секции, посвященная «Диссоциативным расстройствам» вместе с лакановской ориентацией. От истории психиатрии мы сместились в область психиатрической диагностики сегодняшнего дня.
Вдохновившись комментариями к разделу F44 из МКБ-10, содержащими следы истерии и конверсионного симптома а-ля истерия в диагностике сегодняшнего дня, мы неминуемо оказались в тупике прочтения телесных феноменов, отталкиваясь от МКБ-10, а не от логики четырехчастной структуры истерии и понятия субъективного расщепления, растворенного как раз в многозначном понятии «диссоциации».
Представленный А. Мальцевым доклад по поводу диссациативного расстройства на примере клинической зарисовки позволил увидеть трудности и путаницу в диагностике.
И. Макарова представила доклад о «беспорядке» в отношениях с телом в разных структурах. Несколько тезисов из выступления:
- Если телесные феномены в истерии сводятся к конверсии, то тогда они являются «маской желания» и поэтому интерпретируются; имеют строгое соотношение с минус фи невроза.
- Не все телесные феномены в истерии - конверсионные. Есть те, которые можно назвать «нарциссическими феноменами» в истерии. Истерик солидарен с господином, и сегодня мы все в той или степени оказываемся свидетелями мутации Другого. Это одно из будущих направлений исследования: горизонты истерии и мутации Другого.
- Телесные феномены - это феномены, которые могут быть прочитаны в логике РВС как знаки не-борромеева связывания. От «выпадения тела» до соматизации связи Воображаемого и Реального в теле, с учетом отсутствия фаллического значения.
Связь между телесными феноменами и элементарными - это не одно и то же. Однако, можно с уверенностью сказать о расширении значения элементарных феноменов у позднего Лакана. Элементарные феномены - это не только психические автоматизмы.
Три представленных нашими коллегами случая - Т. Медведевой, Е. Закливенец и И. Бельдейко - открыли для нас возможность исследования связи современных субъектов с наслаждением и телом. Прочитать логику симптоматических ответов в переносе или зеркале переноса.
В первом случае речь шла о потере «чувств и ощущений» у мужского субъекта, который можно рассмотреть в рамках «нарциссического феномена» в неврозе навязчивости. Этот случай наталкивает на размышления, описанные Миллером как «очищение концепта невроза». Многие коллеги поделились своими впечатлениями о том, что есть захваченность диагнозом «все ординарный психоз», который мешает порой видеть новые симптомы в клинике неврозов.
В другом случае мы столкнулись с классикой психического автоматизма Кандинского-Клерамбо современного субъекта и его «самолечением», изобретенным в переносе вместе с психиатром-психоаналитиком, позволяющим «реконструировать» и ограничить наслаждение Другого.
В третьем случае была затронута клиника Ф0, где современный субъект борется за «признаки своего существования» через симптом «протест против языка».
В дополнении к этому мы прослушали два сообщения, открывающих также новые перспективы для исследования. А. Кондякова сделала зарисовку теории эмоции, чувств и аффектов от Вундта к когнитивистам сегодняшнего дня, отметив, что последние получили широкое распространие в «инстаграмной» психологии. Это открывает новую главу в исследовании аффектов в психоаналитическом опыте.
Алла Сорокина представила доклад о Джойсе и его знаменитых «Поминках по Финегану» и связи Джойса с материальностью слова и буквы.
Кто-нибудь знал, что Джойс очень плохо видел и проверял услышанное слово наощупь с помощью шрифта Брайля (шрифта для слепых)? Другими словами материальность буквы Джойса буквальна!
Спасибо всем участникам за увлекательную совместную работу и за чуткость к клиническим деталям!
У нас осталась последняя 8-я встреча в рамках этого года.
До встречи!
Вдохновившись комментариями к разделу F44 из МКБ-10, содержащими следы истерии и конверсионного симптома а-ля истерия в диагностике сегодняшнего дня, мы неминуемо оказались в тупике прочтения телесных феноменов, отталкиваясь от МКБ-10, а не от логики четырехчастной структуры истерии и понятия субъективного расщепления, растворенного как раз в многозначном понятии «диссоциации».
Представленный А. Мальцевым доклад по поводу диссациативного расстройства на примере клинической зарисовки позволил увидеть трудности и путаницу в диагностике.
И. Макарова представила доклад о «беспорядке» в отношениях с телом в разных структурах. Несколько тезисов из выступления:
- Если телесные феномены в истерии сводятся к конверсии, то тогда они являются «маской желания» и поэтому интерпретируются; имеют строгое соотношение с минус фи невроза.
- Не все телесные феномены в истерии - конверсионные. Есть те, которые можно назвать «нарциссическими феноменами» в истерии. Истерик солидарен с господином, и сегодня мы все в той или степени оказываемся свидетелями мутации Другого. Это одно из будущих направлений исследования: горизонты истерии и мутации Другого.
- Телесные феномены - это феномены, которые могут быть прочитаны в логике РВС как знаки не-борромеева связывания. От «выпадения тела» до соматизации связи Воображаемого и Реального в теле, с учетом отсутствия фаллического значения.
Связь между телесными феноменами и элементарными - это не одно и то же. Однако, можно с уверенностью сказать о расширении значения элементарных феноменов у позднего Лакана. Элементарные феномены - это не только психические автоматизмы.
Три представленных нашими коллегами случая - Т. Медведевой, Е. Закливенец и И. Бельдейко - открыли для нас возможность исследования связи современных субъектов с наслаждением и телом. Прочитать логику симптоматических ответов в переносе или зеркале переноса.
В первом случае речь шла о потере «чувств и ощущений» у мужского субъекта, который можно рассмотреть в рамках «нарциссического феномена» в неврозе навязчивости. Этот случай наталкивает на размышления, описанные Миллером как «очищение концепта невроза». Многие коллеги поделились своими впечатлениями о том, что есть захваченность диагнозом «все ординарный психоз», который мешает порой видеть новые симптомы в клинике неврозов.
В другом случае мы столкнулись с классикой психического автоматизма Кандинского-Клерамбо современного субъекта и его «самолечением», изобретенным в переносе вместе с психиатром-психоаналитиком, позволяющим «реконструировать» и ограничить наслаждение Другого.
В третьем случае была затронута клиника Ф0, где современный субъект борется за «признаки своего существования» через симптом «протест против языка».
В дополнении к этому мы прослушали два сообщения, открывающих также новые перспективы для исследования. А. Кондякова сделала зарисовку теории эмоции, чувств и аффектов от Вундта к когнитивистам сегодняшнего дня, отметив, что последние получили широкое распространие в «инстаграмной» психологии. Это открывает новую главу в исследовании аффектов в психоаналитическом опыте.
Алла Сорокина представила доклад о Джойсе и его знаменитых «Поминках по Финегану» и связи Джойса с материальностью слова и буквы.
Кто-нибудь знал, что Джойс очень плохо видел и проверял услышанное слово наощупь с помощью шрифта Брайля (шрифта для слепых)? Другими словами материальность буквы Джойса буквальна!
Спасибо всем участникам за увлекательную совместную работу и за чуткость к клиническим деталям!
У нас осталась последняя 8-я встреча в рамках этого года.
До встречи!
